1. |
The Forlorn Land
07:49
|
|||
|
Над горестной землей — пустынной и огромной,—
Больной прерывистым дыханием ветров,
Безумной полднями, облитой кровью темной
Закланных вечеров,—
Свой лик, бессмертною пылающий тоскою,
Сын старший Хаоса, несешь ты в славе дня!
Пустыни времени лучатся под стезею
Всезрящего огня.
Колючий ореол, гудящий в медных сферах,
Слепящий вихрь креста — к закату клонишь ты
И гасишь темный луч в безвыходных пещерах
Вечерней пустоты.
На грани диких гор ты пролил пурпур гневный,
И ветры — сторожа покинутой земли —
Кричат в смятении, и моря вопль напевный
Теперь растет вдали.
И стали видимы средь сумеречной сини
Все знаки скрытые, лежащие окрест:
И письмена дорог, начертанных в пустыне,
И в небе числа звезд.
1907
Максимилиан Волошин
English translation:
Over the sorrowful land, deserted and vast
Ill with broken breath of winds
Mad with middays, bathed in the dark blood
Of sacrificed evenings
Your face, inflamed with immortal sorrow
The eldest son of Chaos, in midday glory you bear
The deserts of time are shining under aegis
Of all-seeing fire
The halo of thorns, humming in the spheres of copper
The blinding crossed vortex - you kneel towards sunset
And dim ray is snuffed out in the dead-end caverns
Of evening emptiness
You’ve spilled the wrathful scarlet on the brink of mountains wild
And winds - the guardians of the abandoned land,
They cry out in disarray, and sea’s singing scream
Grows now beyond
Amidst the gloomy blue became revealed
All hidden signs which covered the land
And letters of the waypaths drawn in desert
And numbers of stars in the sky
1907
Maximillian Voloshin
|
||||
2. |
Wormwood
07:43
|
|||
|
Костер мой догорал на берегу пустыни.
Шуршали шелесты струистого стекла.
И горькая душа тоскующей полыни
В истомной мгле качалась и текла.
В гранитах скал — надломленные крылья.
Под бременем холмов — изогнутый хребет.
Земли отверженной — застывшие усилья.
Уста Праматери, которым слова нет!
Дитя ночей призывных и пытливых,
Я сам — твои глаза, раскрытые в ночи
К сиянью древних звезд, таких же сиротливых,
Простерших в темноту зовущие лучи.
Я сам — уста твои, безгласные как камень!
Я тоже изнемог в оковах немоты.
Я свет потухших солнц, я слов застывший пламень,
Незрячий и немой, бескрылый, как и ты.
О, мать-невольница! На грудь твоей пустыни
Склоняюсь я в полночной тишине...
И горький дым костра, и горький дух полыни,
И горечь волн — останутся во мне.
English translation:
My fire was dying out on the strand of desert
The swishing whisperings of flowing glass
And bitter soul of wormwood drown in sorrow
In languid mist was swaying to and fro, aflow
Behold, the broken wings in the granite rocks
Behold, the crooked spine under the burden of hills
The petrified efforts of outcast land
The mouth of Foremother, uttering no words
The child of nights of summoning and lusting
I am your eyes that open in the night
Embracing shining of the ancient lonely stars
That spread their luring rays into the darkness
I am your mouth that is forever silent
I’m withering away in shackles of my numbness
The light of suns that died, I am the still flame of words
I’m blind and numb, and wingless - just like you
O jailed mother! To the breast of your desert
I’m leaning in the midnight silence
And bitter smoke of fire, and bitter smell of wormwood
And bitterness of waves — forever stay in me
1907, <Petersburg>
Maximilian Voloshin
|
||||
3. |
The Hermit
09:24
|
|||
|
И будут огонями роз
Цвести шиповники, алея,
И под ногами млеть откос
Лиловым запахом шалфея,
А в глубине мерцать залив
Чешуйным блеском хлябей сонных,
В седой оправе пенных грив
И в рыжей раме гор сожженных.
И ты с приподнятой рукой,
Не отрывая взгляд от взморья,
Пойдешь вечернею тропой
С молитвенного плоскогорья...
Минуешь овчий кошт...
Тебя проводят до ограды
Коров задумчивые взгляды
И грустные глаза собак.
Крылом зубчатым вырастая,
Коснется моря тень вершин,
И ты возникнешь, млея, тая,
В полынном сумраке долин.
English translation:
Like the fiercest of roses
Will the dog-roses bloom
And grassy slopes will sozzle
With a violet smell of salvia
And in the depths the lagoon will shine
With scaly sparkling of sleepy swamps
In grayish mantle of foamy hair
And in rusty frame of burned mountains
And with the hand extended
You’ll follow, your eyes fixated on the seaside
Following the evening waypath
From the sanctified highland
Passing through the herds of sheep
The thoughtful glances of cows
Will watch you until you pass beyond the fence
Followed by the sad eyes of dogs
Having produced the jagged wing
The shadow of the precipice will touch the sea
And you’ll appear, fainting, fading
In wormwood dusk of the vales
14th of June, 1913
Maximilian Voloshin
|
||||
4. |
The Bonfires Of Times
04:07
|
|||
|
Instrumental
|
||||
5. |
Gods Have No Home
10:42
|
|||
|
У богов нет домов
Лишь алтари под сырыми полами
Смрадных от дыма
Старых смолистых ацерр
У богов нет домов
Есть лишь свет тысяч свечей
На залитых воском столах
В пыли холодных ночей
У богов нет домов
Лишь бескрайние белые степи
Покрытые серым туманом
Мыслей тысячелетних
У богов нет домов
Есть лишь на памяти раны
Сотни рождений
И миллиарды смертей
Нет домов, но есть пути
Скитаний незримые нити
У богов сети дорог
Сотканных из полчища душ
Клубок спутанных троп
Завязан вервием стуж
English translation:
Gods have no home
Only the altars under the damp floors
Pungent with smoke
Of the ancient resinous acceras
Gods have no home
Only the light of thousands candles
On the tables covered with wax
In the dust of freezing nights
Gods have no home
Only boundless white steppes
Flooded with gray mists
Of thousand-year-deep thoughts
Gods have no home
Only the wounds on the memory
Hundreds of births
And billions of deaths
There are no homes, but there are ways
The unseen threads of wanderings
The gods have nets of roads
Tailored from the hordes of souls
A roll of tangled paths
Tied from the ropes of chill
|
||||
6. |
The Midday Herbs
10:12
|
|||
|
«Травы древних могил, мы взросли из камней и праха,
К зною из ночи и тьмы, к солнцу на зов возросли.
К полдням вынесли мы, трепеща от сладкого страха,
Мёртвые тайны земли
В зное полдней глухих мы пьянеем, горькие травы.
Млея по красным холмам, с иссиня-серых камней,
Душный шлём фимиам — благовонья сладкой отравы —
В море расплавленных дней»
Максимилиан Волошин, 1908
English translation:
"Herbs of eldermost graves, we’ve grown up from the stones and the dust
To heat from darkness of night, sun’s command giving us birth
Trembling with fear so sweet, to the middays we have brought to last
Deadly enigmas of earth
In the heat of the forgotten middays we drink, bitter herbs we are
Fainting over red hills, from bluishness of the black stones
We produce suffocating incense, the smoke of sweet poison
In the sea of molten days"
Maximilian Voloshin, 1908
|
||||
Eoront Krasnoyarsk, Russia
Eoront is an atmospheric black metal project from the heart of Siberia, Krasnoyarsk
city
The part of "DREVO MUSIC"
For listen\buy first and second albums go to:
eoront-code666.bandcamp.com
... more
Eoront recommends:
First full-album of the another George's project Gloosh
go to album
This mini-album continues the theme of the Gloosh "Timewheel" album and represents the concept of the Great River of Life
go to albumIf you like Eoront, you may also like:
supported by 66 fans who also own “Gods Have No Home”
The first 30 seconds of "Revenge by Fire" convinced me to get the whole album! It is a face-melting blend of speed and black metal, reminiscent of Hellripper! KVAEN is a Swedish solo project much like Hellripper but many known guest musicians helped J. Björnfot in his endeavor. Altogether it is really a solid debut album, I loved the melodies and the pace changes in the second half too, ending with a "calm" instrumental one. Well-done!!
go to album
supported by 61 fans who also own “Gods Have No Home”
Saw them live and was taken away! Breath taking melodic black at its best. Just a deep dive into Nirvana 🖤
go to album
featured on Bandcamp Radio Mar 18, 2022
go to album
Joseph Hawker subverts the musical and sociopolitical status quo with a black metal triptych that's as incendiary as it is impressionistic.
go to album
